6. Полковой врач

Блехера Леонида Борисовича призвали в армию сразу по окончании Ростовского медицинского института и направили в 75 авиадивизию, а при формировании 719 авиаполка перевели туда на должность врача. Отличная профессиональная подготовка, исключительная добросовестность и душевная потребность заботиться о людях определили его деятельность, которая началась сразу же по прибытии в полк, когда он еще не был укомплектован, находился на значительном расстоянии от фронта и ни больных, ни раненых в нем не имелось. Врач прежде всего осмотрел каждого и буквально каждому – или квалифицированный совет, или лекарство, или приглашение на процедуры. Одновременно он позаботился о нормальном питании, о соответствующем обмундировании – комбинезонах, шлемах, а когда стало похолоднее – унтах и масках, - о жилье, о соблюдении санитарии и гигиены. Фронтовые условия не легкие и в авиации, от них зависело здоровье военнослужащих, поэтому-то врач и боролся за надлежащий быт. На его языке все это называлось профилактикой.

Когда полк начал боевые действия, врач с утра до вечера находился в санчасти, куда не в установленные часы, а в любое время могли обратиться, а ночь – на аэродроме, провожая и встречая каждый самолет. Медикаменты у него имелись в избытке, перевязочных средств и инструментов тоже хватало- он не упускал случая пополнить их в гражданских медицинских учреждениях, – и его помощь больным всегда была эффективной. По штату санчасть авиационного полка состояла всего-навсего из одного врача, но неугомонный Блехер организовал не положенный полку стационар, где лечились большинство из тех, кого надо было отправлять в тыл, в госпиталь. Вылечился в своем стационаре и ранненый под Воронежем командир полка Баженов. Блехеру же казалось, что делает он не все, потому что не знает требований боевого полета к зрению, слуху, нервной системе, к организму человека в целом, не знает, чем он может помочь успешному проведению полета. Для постижения этих тайн он… начал летать сам. Сначала его полеты были непродолжительными и мирными – днем, на небольшой высоте, над своей территорией, а потом и боевыми – ночью, высоко, через линию фронта, в свете вражеских прожекторов и огне зениток, с пулеметной стрельбой и бомбометанием. Эти полеты убедили Блехера в том, что, заботясь о телесном здоровье и забыв душу, обязанности врача он выполняет лишь наполовину.

Гибель товарищей, постоянная смертельная опасность, повседневные трудности, максимальное физическое и нервное напряжение, разрыв с семьями и близкими, отсутствие у многих переписки с ними снижали моральные качества, порождали грусть, замкнутость, подавленность, пессимизм и безволие, чему не помогали ни профилактика, ни лекарства.

Институт не давал ответа, как в фронтовых условиях снять нежелательные эмоции, поднять моральный дух и боевые качества, держать воина в бодрости, в горячем стремлении бороться до победы.

Вспомнилась врачу студенческая художественная самодеятельность, в которой Блехер, имея музыкальные способности, владея нотной грамотой, играя на струнных и клавишных музыкальных инструментах, участвовал. Как она была популярна! Как она сплачивала студентов, повышала их жизненный тонус, настраивала на хорошие дела! Блехер пришел к выводу: художественная самодеятельность поможет и фронтовикам! Этими мыслями поделился он с секретарем партийной организации полка Иваном Кузьмичом Гучем. Оказалось, что эта проблема волновала и парторга. Он слагал стихи и песни, которые позже вошли в репертуар полковой самодеятельности, и поддержал врача. К ним присоединился начхим Кирилл Антонович Тищенко. Полковые поэты В.П.Рыжков и С.В.Липицкий тоже не остались в стороне. Немедленно приступили к подбору репертуара и поиску музыкальных инструментов. Оказалось, что в полку были любители музыки. Некоторые из них имели не только балалайки и гитары, но и гармони, и аккордеоны, а Липицкий – даже скрипку! Когда все это объединили, то получился отличный оркестр! Певцы, чтецы, танцоры тоже отыскались. У каждого из них было что-то подготовленное, постоянно исполняемое. Составили программу, в нелетную погоду отрепетировали и дали первый концерт. Весь полк и батальон аэродромного обслуживания на нем присутствовали. Гуч остроумно вел программу, Блехер умело дирижировал оркестром, а участники самодеятельности успешно исполняли свои номера – пели патриотические песни, выразительно читали прозу и стихи полковых поэтов, лихо отплясывали. Каждому – похвала, долгие аплодисменты, многим – “бис”. Одним словом , первый концерт прошел успешно. После него число желающих участвовать в самодеятельности увеличилось, репертуар расширился, появился конферансье и вошло в обычай шутливыми стихами представлять выступающих. Так, например, представляли капитана К.А.Тищенко, использовавшего в качестве музыкального инструмента обыкновенную гребенку:

Звуки песни нежны, звонки,

Исцеляющи от ран,

Потому что на гребенке

У нас играет капитан!

Основа самодеятельности – музыка. Есть она - есть и самодеятельность, нет ее – нет самодеятельности. Перелеты на новые места случались и такие, когда было не до музыкальных инструментов, их оставляли, а если сказать точнее, бросали. На новом месте они не всегда и не сразу находились. Блехер выходил и из этого тупика, аккомпанируя на деревянных ложках, поперечной пиле, бутылках, а если не было и этого, то и на плашках из разных деревянных пород – на том, что было под руками. Где был Блехер – там была музыка, а где музыка – там были и певцы, и танцоры, и декламаторы, и рассказчики, то есть художественная самодеятельность.

Сразу заметны стали и последствия самодеятельности. Они оказались такими, каких ждали. А инициатор их проведения испытывал полное удовлетворение: теперь он был уверен, что обязанности врача он выполняет полностью.

Да, Блехер был отличным врачом. В полку буквально каждому он сохранял здоровье, душевное равновесие, многим – жизнь, чем способствовал высокой боеспособности полка, внося таким образом свой вклад в Победу. Самодеятельность 719 авиаполка показывалась во всех подразделениях дивизии, о ней писали фронтовые газеты, на смотрах ей присуждали первые места.

После войны майор медицинской службы Леонид Борисович Блехер поселился в Ленинграде (ул.С.Ковалевской, 13, кв.3), стал кандидатом медицинских наук, специализировался на лорболезнях и стал видным специалистом в этой области, Заслуженным врачом РСФСР.